Категория жанр в современном музыкознании относится к числу базовых, поскольку она непосредственно касается сферы самого функционирования музыки в социуме и разнообразия форм этого функционирования, взаимосвязи внемузыкальных факторов и имманентно музыкальных. Кроме того, сам термин маркирует одно из направлений музыкальной теории.
В музыке и музыкальной науке жанр предстает в виде триады: явление — понятие — термин, и последний является самым устойчивым компоненом. Сам термин (фр. genre ← лат. genus ← др.-гр. genos) апеллирует к общенаучной категории рода, связанной с процедурой классификации: деление на роды и виды — genus et species. Уже в античной науке эта категория, разрабатывавшаяся прежде всего в логике и риторике, вошла в теорию музыки и применялась в самых разных случаях, далеко не всегда в значении именно «жанр». Собственное понятие жанра и его теория в европейской музыкальной науке в существенной мере вырастали впоследствии из тех разнообразных классификационных построений, которые стремились охватить жанровый «репертуар» музыкальной практики; при этом метод классификации оставался важным инструментом в разработке жанровой проблематики.
В современном музыкознании существуют различные концепции относительно того, что такое жанр, его природа и сущность: жанр рассматривается как категория социологическая, морфологическая, семантическая, аксиологическая, коммуникативная, институциональная и т. д. Но одним из значимых концептов традиционно остается трактовка жанра как классификационной категории.
В статье уделяется внимание трем пунктам этого классификационного направления в рамках исторического периода «рефлективного традиционализма» (по терминологии С.С. Аверинцева): это классификации Боэция, И. де Грохео и М. Преториуса.
Логическая основа операции классифицирования — соразмерное и последовательное деление по общему основанию объема понятия (изучаемого объекта) на подобъемы. Выбор классификаций Боэция, Грохео и Преториуса обусловлен не только авторитетом имен, но и тем, что они, будучи сопоставлены, наглядно демонстрируют три состояния классификационной системы в музыкальной науке, маркируя собой этапы движения от категории genus к категории genre. Опираясь на указанные классификации, можно видеть: в целом, линия, связанная с осознанием и обозначением объекта деления пролегает от общего понятия Musica, где синкретически объединялись мировая гармония и наука, деятельность теоретическая и практическая, — к музыкальному «произведению». Логическое взаимоотношение genus — species начинает проецироваться теперь на соотношение «жанр — опус».
В современной теории музыкальных жанров, параллельно возобновляющимся попыткам классификации, нарастают сомнения в целесообразности самой этой процедуры (В. Виора, К. Дальхауз и др.). Действительно, жанры характеризуются целым рядом разнородных признаков, порой исторически непостоянных; один жанр может быть отнесен сразу к нескольким жанровым группам в зависимости от параметра сравнения и т. д. Все очевиднее, что научное внимание переключается с классификации — на систематику более гибкого характера, которая рассматривает жанровые признаки не как основание дифференциации жанров, но как критерии атрибуции жанровых типов, «объем» которых заранее не известен целиком, а состав жанровых признаков объективно изменчив и является предметом обсуждения.
Таким образом, переход в систематизации жанров от классификации к типологизации следует определить как новую научную парадигму в музыкознании.
В заключение, опираясь на обсуждаемую в статье проблематику, автором предложена своя дефиниция понятия музыкального жанра.
1. Averintsev, Sergey S. 1981. “Drevnegrecheskaya poetika i mirovaya literatura [Ancient Greek Poetics and World Literature].” In Idem. Poetika drevnegrecheskoy literatury [Poetics of Ancient Greek Literature], 3–14. Moscow: Nauka. (In Russian).
2. Bocharov, Yury S. 2016. Zhanry instrumental’noy muzyki epokhi barokko [Genres of Instrumental Music of the Baroque Era]. Moscow: Moscow Conervatory Publishing. (In Russian).
3. Boethius, Anicius Manlius Severinus. 1847. “De institutione musica. Liber Quintus.” In Boetii, Ennodii Felicis, Trifolii Bresbyteri, Hormisdae Papae, Elpidis uxoris Boetii opera omnia: Boetii tomus prior, caeterorum tomus unicus, 1285–1300. Patrologia Cursus Completus, Series Latina 63, edited by Jacques-Paul Migne. Paris: Venit apud editorem.
4. Croce, Benedetto. 1992. Aesthetic as Science of Expression and General Linguistic. Translated into English by Douglas Ainslie. 2nd edition. New York: Noonday Press.
5. Dahlhaus, Carl, and Günter Mayer. 1982. “Zur Theorie der musikalischen Gattungen.” In Systematische Musikwissenschaft, edited by Carl Dahlhaus and Helga de la Motte-Haber, 109–24. Neues Handbuch der Musikwissenschaft 10. Wiesbaden: Laaber.
6. Dahlhaus, Carl. 1969. “Plädoyer für eine romantische Kategorie. Der Begriff des Kunstwerkes in der neuesten Musik.” Neue Zeitschrift für Musik 130: 18–22.
7. Eggebrecht, Hans Heinrich. 1975. “Opusmusik.” Schweizerische Musikzeitung 115, no. 1 (Jan.–Feb.): 2–11.
8. Gushee, Lawrence A. 1973. “Questions of Genre in Medieval Treatises on Music.” In Gattungen der Musik in Einzeldarstellungen. Gedenkschrift Leo Schrade in Verbindung mit Freunden, Schülern und weiteren Fachgelehrten, 365–433. Bern and München: Francke.
9. Hieronymus de Moravia. 1935. Tractatus de musica. Edited by Simon M. Cserba. Freiburger Studien zur Musikwissenschaft 2. Regensburg: Friedrich Pustet.
10. Lissa, Zofia. 1968. “Über das Wesen des Musikwerk.” Die Musikforschung 21, no. 2 (April-June): 157–82.
11. Nazaikinsky, Evgeny V. 2003. Stil’ i zhanr v muzyke [Style and Genre in Music]. Moscow: VLADOS, 2003. (In Russian).
12. Praetorius, Michael. 1619. Syntagma musicum, vol. 3: Termini musici <…>. Wittenberg: Johannes Richter.
13. Prumiensis, Regino. 1784. “Epistola de harmonica institutione.” Scriptores ecclesiastici de musica sacra potissimum, edited by Martin Gerbert, vol 1, 230–47. St. Blaise: Typis San-Blasianis.
14. Ramis de Pareja, Bartolomé. 1901. Musica Practica. Edited by Johannes Wolf. Leipzig: Breitkopf & Härtel.